Лежит в компании бумажной - стихи Виктора Левашова, Ярославль.
Лежит в компании бумажной в кармане сложенный билет, молчит, стараясь быть отважным, хотя и смысла в этом нет. В столь поздний час ему не спится – как узник, ждёт свой приговор: надрыв от пальцев проводницы черте в углу наперекор. А я стою: я жду свой поезд, зелёный, с номером, вагон. Признаться, тоже беспокоюсь в час расставаний испокон. С кем расстаюсь – нельзя признаться: словами злоупотреблять. Увы, мне не с кем попрощаться, тем паче, некого обнять. И три огня за водокачкой зажглись и медленно растут, Прощай, любимая морячка, хотя тебя и нету тут. И нету там, да и была ли. какой в душе переворот? – Но машинист поймёт едва ли, и не поймёт меня народ. Народ волнует дача в поле, багаж, любимый "Мерседес". Поэт, страдающий на воле, не вызывает интерес. В час расставаний – всё по форме: волнуются, заметил, все. И я тут, скромно, на платформе, стою на белой полосе. 14 июня 1996 / 08 сентября 2018 Виктор Левашов, Ярославль.
Лежит в компании бумажной в кармане сложенный билет, молчит, стараясь быть отважным, хотя и смысла в этом нет. В столь поздний час ему не спится – как узник, ждёт свой приговор: надрыв от пальцев проводницы черте в углу наперекор. А я стою: я жду свой поезд, зелёный, с номером, вагон. Признаться, тоже беспокоюсь в час расставаний испокон. С кем расстаюсь – нельзя признаться: словами злоупотреблять. Увы, мне не с кем попрощаться, тем паче, некого обнять. И три огня за водокачкой зажглись и медленно растут, Прощай, любимая морячка, хотя тебя и нету тут. И нету там, да и была ли. какой в душе переворот? – Но машинист поймёт едва ли, и не поймёт меня народ. Народ волнует дача в поле, багаж, любимый "Мерседес". Поэт, страдающий на воле, не вызывает интерес. В час расставаний – всё по форме: волнуются, заметил, все. И я тут, скромно, на платформе, стою на белой полосе. 14 июня 1996 / 08 сентября 2018 Виктор Левашов, Ярославль.